Константин Генич вспомнил о споре с Аленой Долецкой.
Журналистка критиковала работу комментатора и его коллеги Дмитрия Шнякина на финале Евро-2024, призвав их уволить.
– Первый и, пожалуй, самый мощный конфликт 2024-го – с Аленой Долецкой: «Умоляю, увольте комментаторов Генича и Шнякина. Это позор для футбола, русской речи и оскорбление для ушей». О чем вы подумали, когда увидели ее пост?
– Мне его скинули со словами: «Брат, я с тобой. Она вообще не сечет». До этого не знал, кто такая Алена Долецкая. Зуб даю. Только потом выяснил, что она бывший главный редактор Vogue, бизнес-леди. Я не видел ее книг, журналов. Ну, сказала и сказала.
Это финал. Воскресенье, вечер. Возможно, она подустала, пришла домой, что-то не то услышала. Может, болела за англичан. Вот клянусь, не было бы никакого скандала, если бы не дотошность Дмитрия Шнякина. Его желание доказать всему миру, что сам ты не такой, порой превращает самый банальный пост в… Он-то ее знал. И когда такой человек публично цепляет, хочется ответить.
То, что от нее дальше пошло с разбором моментов, – это уже сто процентов какой-нибудь паж, сидящий рядом. Кто-то из поклонников, из окружения. Сказала: «Посмотри и напиши».
– Вы думаете?
– А ты думаешь, она сама?
– Она любит футбол, смотрит.
– Возможно, она любит и смотрит футбол. Но Шнякин, приводя все аргументы, пытался доказать недоказуемое. Ну люди так слышат. Одна из первых претензий была, что сказали про гимн Испании, а начал играть гимн Англии. Ну, показывают крупно испанцев – что это за зацеп?
Я решил, что буду смотреть за всем со стороны, где-то поддерживая Диму репостом. Ничего не писал на эту тему. Может быть, [только] один пост, уже не помню.
– Да, был пост: «Каждый имеет право. Точка. Занавес. Но даже я в #### [шоке]. Докопаться до мышей – мелочь в сыром подвале. По сравнению с этой великой мадам». Вы довольны этой репликой?
– Ну, хорошо, уберем «в ####». Можно было сказать «в шоке». «Мадам» – ну, я правда не знал, кто она такая. И она действительно докопалась. Но это зритель. Он может докопаться до чего угодно. Она публичная личность и высказалась в своем популярном канале. Комментатор может ответить.
Думаю, некоторые из-за внутреннего тщеславия были даже рады. Думаю, Диме это как раз очень нравилось, его забавляло.
Писали, что мы провально отработали. Нет, это была нормальная, абсолютно профессиональная работа с хорошо подготовленными к матчу комментаторами. Дима по фактам все раскидал. Но признать поражение та сторона не смогла. И окружение Алены Долецкой, которое пришло в комментарии, тоже не смогло: как это нашу богиню обижают?
Я не видел ее ни разу до. И, надеюсь, не увижу после. То, что это добавило узнаваемости… Ну, окей. Что, Губерниев всегда в позитивном пиаре купается? Я не искал этот конфликт.
– Она сделала подробный пост, где разобрала…
– Да я тебе отвечаю, что это не она. Это кто-то из ее окружения. Даже по посылу…
– Может быть, мы точно не знаем. Но там же не было каких-то суперуглубленных вещей, все на поверхности. Про «макарошки на голове» и «сандалии Гермеса».
– А что такого в «макарошках на голове»?
– Вам не хотелось тоже ответить ей по пунктам?
– Нет. Настолько досконально разбирать матч любит Спортс’’. А я… Ну, прошло и прошло. Это была качественная, хорошая работа. Не суперзамечательная, не на ТЭФИ, к сожалению. На хорошую твердую четверку. Или четверку с плюсом. Хотя, если бы захотели, могли бы выдвинуть и на ТЭФИ. Мы [со Шнякиным] друг на друга не залезали, не перебивали, старались держать интригу, нить, замены, перестроения. Все отметили. Просто кому-то зашло, а кому-то не зашло. Кто-то был не в настроении и решил выплеснуть.
Это болельщик. Я давно понял, но никак не могу установить барьер, что не надо ввязываться в полемику в соцсетях. Ты ничего не докажешь. Особенно если это, как говорит Царь, нефутбольный человек. В комментариях многие люди переходили на грубости: «Да вам ничего не доказать. Почитайте комментарии на Спортсе’’, там все вас хают». Да покажите мне хоть один пост на Спортсе’’, где про кого-то хорошо говорят в комментариях! Там обычно всех полощут. Редчайший случай, что герой интервью воспринимается хорошо.
Я с каким-то чуваком тогда зарубился. Пытался вывести меня на угрозу. Сказал, что набьет мне лицо. Оказался из Ростова. Слово за слово, и я ответил: «Хорошо, приеду в Ростов, встречай на перроне». Он сразу: «Ну нет, я работаю. Развожу запчасти для телефона» – «Это помешает тебе приехать?» – «Я сижу на стадионе в секторе А100. Приходи туда». – «Да что ты волнуешься?» И в конце добавил что-то вроде «Тебе не избежать разборки». Он это заскринил и написал: «Привлеку вас за угрозу». Выложил скрин: «Посмотрите, что эта публичная мразь себе позволяет».
В тот момент у меня щелкнуло: лучше никому не отвечать. Лучше пусть список забаненных постоянно растет, чем позволять им добиваться своих целей. Ты можешь лишиться работы. Стоит ли карьера какого-то человека, который скатился в оскорбления?
– Хоть один аргумент Долецкой вас убедил? Или хотя бы заставил задуматься?
– Ты смотрел матч?
– Смотрел.
– Нормальная работа?
– По мне, да.
– Вот я доверяю тебе больше, чем Долецкой.
– И все-таки: был хоть один аргумент, который вас убедил?
– Нет, я не согласен ни с одним посылом. Не потому, что словил звезду и весь такой непогрешимый. Мне кажется, коллега Шнякин все очень доступно, нежно и с уважением к даме объяснил.
В какой-то момент это перешло все границы и рамки. Даже руководство сказало: ребята, тормозите, хватит.
– У Долецкой было две главных претензии. Первая: вы невнимательно смотрели на поле. Но на нее вы ответили. Вторая: «вульгарность и пошлость».
– Понятие вульгарности и пошлости у каждого свое. Кто-то считает, что мини-юбка – это пошло, а кто-то – что красиво.
Все имеют право на мнение. Но когда ты пытаешься пошутить на какие-то частные темы, это очень скользкий лед.
– Долецкая приводила такие панчи: «дед-пенсионер», «ананасоголовый», «вот он вытирает макарошки на голове», «этот пенсионер в сандалиях Гермеса носится как угорелый». По-моему, они все принадлежат Шнякину.
– Сандалии Гермеса – красивый отсыл, что-то античное. Дима любит это. Мы уже обсуждали, что не каждому такое зайдет. Но тот, кто хорошо знает Диму и его мегаподготовку к матчу… Он считает это абсолютно нормальным вкраплением в репортаж. И я тоже.
Почему не сказать «дед-пенсионер»? Ты смотришь на тренера Испании Де Ла Фуэнте: он пенсионер, которому 60 с гаком лет.
– Пенсионер вот с такими бицепсами.
– Да, выглядит изумительно.
Просто для неадаптированной публики кондовый репортаж, возможно, будет ближе. Вот абсолютно кондовый, как раньше любили Виктор Михайлович [Гусев], Саркисьянц, Перетурин. Когда не отступаешь влево-вправо и просто гоняешь мяч. Любой из комментаторов может это сделать. Но поставь [к микрофону] кого-то молодого или человека из комментариев Долецкой – и у них будет жгучее желание себя показать. С отсылками, юмором, интонацией. И в своем исполнении они будут это воспринимать совсем иначе.
Вот Долецкая не знает меня, не знает Диму. Она, возможно, последний раз футбол смотрела на чемпионате мира.
– Должны ли комментаторы учитывать, что это не матч РПЛ на «Премьере», а финал Евро, который посмотрят даже далекие от футбола люди?
– Должны. Когда работаешь один, отвечаешь за себя. Когда работаешь в паре, можешь договориться с коллегой. Но, может, у него свои планы. Мы со Шнякой давно знаем друг друга. У Димы и в финале чемпионата мира [в Катаре] была масса отсылок. И чего-то никто не прибегал.
Нельзя переходить границы в плане религии, расы, цвета кожи – это ту мач. А тонкие отсылочки – абсолютно нормально. Но и учитывать аудиторию ты должен. На большом турнире можно кондово отработать. А потом быть недовольным, потому что изменил себе, стилю, подаче. Одни люди скажут: «Ничего, бодренький». Но другие, которые с тобой знакомы, напишут: «Что с тобой? Ты сам не свой».
Всем не угодишь. Но после финала Евро я еще раз убедился, что в таких больших матчах лучше перестраховаться.
– Почему эта история кажется важной. Чуть ли не впервые в наш спортивный мир, который часто варится в своем соку, пришел профессионал из другого мира и довольно подробно выступил. Может ли это быть сигналом пересмотреть отношение к языку?
– Сомневаюсь. Это просто частная история. В праймовое время воскресенья встречались две великие футбольные державы, и человек включил телевизор. Ты говоришь, что она любит футбол – но почему тогда она не высказывается по другим матчам? Почему молчала во время чемпионата мира в Катаре, Лиги чемпионов, сборной? Почему именно здесь и сейчас ей что-то не зашло, она бросила клич, и ты воспринимаешь это сигналом к изменениям?
– Я не считаю – спрашиваю, как вы видите.
– Я вижу это частной историей, где человек со своей аудиторией и из другого совершенно мира пришел и написал то, что посчитал нужным. Если придет какой-то стендапер, у тебя будет больше доверия к нему?
– Алена Долецкая – человек, который много работает с русским языком, у нее есть литературный опыт. Поэтому люди зацепились за ее мнение, посчитав авторитетным.
– Ну хорошо. Просто не знаю, какие изменения могут быть. Я считаю, даже хорошо, что Алена Долецкая выступила. Что другая аудитория узнала, что есть комментаторы, которым надо работать над собой, над русским языком. Я правда еще раз убедился, что мы работаем на очень широкий формат чувств. В идеальном мире хочется попасть в каждого. Но ты реагируешь на гол Испании, а 60%, которые за Англию, говорят: «Вот сука, радуется голу Испании».
В каждого не попадешь. На сей раз пара комментаторов не попала в Алену Долецкую.
– Мне кажется, не хватило диалога. Представьте выпуск «Коммент.Шоу» с Долецкой, где вы обсуждаете репортаж, спорите, объясняете, как в нашем мире все устроено.
– Думаю, ей это не особо интересно. У «Коммент.Шоу» была такая идея, мы даже выставляли книгу Долецкой. Но идея повисла в воздухе, а момент уже упущен.
– В комментариях под нашим постом о конфликте одним из ключевых нарративов был такой: комментаторы так зазвездились, что не умеют воспринимать критику и все отвергают. Что думаете?
– Это самое популярное мнение – что комментаторы зазвездились. Но вот мы с тобой сидим – и разве похоже, что я что-то отвергаю? Такое мнение складывается, потому что комментаторы могут ответить. Карпину, Долецкой. Человек, предъявляющий претензии, ждет, что ты их примешь. Что мы скажем: «Да, вы правы».
Я заходил в комментарии к Шняке, где он пытался количеством знаков, как у Рабинера в «Спорт-Экспрессе», объяснить свою позицию. Видимо, он думает, что чем больше напишет, тем быстрее человек примет его точку зрения. Но человек прекращает читать на втором предложении и сразу готовит ответ: что мы работаем благодаря зрителю, что они налоги платят, что мы живем на их средства. Начинаются оскорбления, тебя называют мразью, ты его банишь. И он такой: «Зазвездился».
Интересно, как это устроено в других сферах. Если человек начнет наезжать в банке, операционистка скажет: «Вы не могли бы сменить тон?» Или: «Не хамите». Тут же меняется разговор. Если не меняется, человека могут вывести под белы рученьки. Но это когда вживую.
У меня был случай, во время которого стало стремно. С Саней Аксеновым мы отработали матч в Ростове и пошли в спортбар смотреть «Спартак» – «Зенит». После матча Саня и пресс-атташе «Ростова» ушли, а я вышел из випа покурить, и меня обступила компания из 7-8 ребят. Говорят: «Зазвездился. Сидите в Москве, только себя и обсуждаете. «Ростов» вам неинтересен». Очень агрессивно. Я говорю: «Ребят, вот я один. Какие у вас претензии?» Минут 15-20 мы поговорили, все закончилось так: «Генич, да ты нормальный парень. Пойдем бахнем».
Когда вживую общаешься, они прекрасно понимают, что ты такой же. Нет никакого флера. Дистанция и соцсети создают впечатление, что ты не ходишь по земле. А когда пытаются встретиться, набить лицо или что-то еще – да пожалуйста. Я что, прячусь? Один раз чувак мне назначил встречу на стадионе «Спартака». Я пришел, а он нет.
– Вы в начале этой главы сказали, что надеетесь больше никогда Долецкую не увидеть. Но, может, если будет возможность поговорить 15-20 минут, как с мужиками в Ростове, согласитесь?
– Мужикам в Ростове легче объяснить свою позицию, чем самодостаточной женщине. И из другого сегмента. У нее уже сформировалась картина, подрихтовать ее будет очень сложно. Попробовать – можно. Но я уверен, что результат будет отрицательным. Намного легче принять ее точку зрения, кивнуть и пожелать хорошего дня, – сказал Генич в интервью Спортсу’’.
Генич – самое откровенное интервью Кораблеву. Гнев, конфликты, любовь, вода во рту
Почему спор Шнякина и Долецкой полезен для спорта